М И Р .
Стихотворение бельгийского поэта Эмиля Верхарна (1855-1916)
в переводе русского поэта Брюсова Валерия Яковлевича (1873-1924)
Мир состоит из звезд и из людей.
Там, в высоте,
Спокон веков, таинственно далеких,
Там, в высоте,
В садах небес, роскошных и глубоких,
Там в высоте,
Вкруг солнц, бесчисленных и сходных
С огнистым улеем, там, в высоте,
В сверкании пространств холодных,
Вращаются, впивая дивный свет,
Рои трагических планет.
Неведомо когда,
Как рою пчел, им жизнь дала звезда,
И вот они летят – пылинки мира –
Среди цветов и лоз, в садах эфира;
И каждая из них, свой вечный круг чертя,
Сверкая в тьме ночной, а днем в лучах сокрыта,
Уйдя далёко, вспять бежит своей орбитой
И к солнцу-матери влечется, как дитя.
Там, в белой немоте, есть строй неколебимый
В движенье яростном тех золотых шаров
Вокруг костра огня, вокруг звезды родимой, –
В круговращении неистовом миров!
Что за чудовищность бессчетных порождений!
Листва из пламени, кустарник из огней,
Растущий ввысь и ввысь, живущий в вечной смене,
Смерть принимающий, чтоб вновь пылать ясней!
Огни сплетаются и светят разом,
Как бриллианты без конца
На ожерелье вкруг незримого лица,
И кажется земля чуть видимым алмазом,
Скатившимся в веках с небесного лица.
Под цепким холодом, под ветром тяжко влажным
В ней медленно остыл пыл буйного огня;
Там встали цепи гор, вершины леденя;
Там ровный океан взвыл голосом протяжным;
Вот дрогнули леса, глухи и высоки,
От схватки яростной зверей, от их соитий;
Вот буря катастроф, стихийный вихрь событий
Преобразил материки;
Где бились грозные циклоны,
Мысы подставили свои зубцы и склоны;
Чудовищ диких род исчез; за веком век
Слабел размах борьбы – ударов и падений, –
И после тысяч лет безумия и тени
Явился в зеркале вселенной человек!
Милосердие и справедливость.
Как часто эти два слова идут вместе.
Милосердие – милость сердца, сердце милует, всепрощает, всех прощает.
Справедливость – с правом на въедливость, с правом на месть.
С правом ведать ли о милости сердца? Правый, осудивший, может ли быть милующим, простившим?
К тому же правосудие слепо. Наглядный пример демонстрации того, что видеть, а значит и ведать можно лишь сердцем.
Тем не менее Милосердие и Справедливость – это чаши весов Абсолюта, которые держат равновесие мира.
Нарушь его в какую-либо из сторон, и весь мир накренится к тебе в ту же сторону. Так происходят скачки эволюции и инволюции.
Что выберешь, Человек: быть правым или счастливым?
© АккомпаниаторША 2009
Наша жизнь, как бессонная ночь…
Не умеем ни ждать, ни любить.
В разноцветье несбыточных грёз,
Как найти нам себя, как простить?!
Наша память – усталый гонец…
Лошадей сколько можно менять?
Помоги нам, Божественный Свет,
В тёмной ночи себя отыскать.
Наша совесть – сверкающий меч,
Рассекающий вечера мглу…
Не умеем терпеть и беречь,
Потому и живём, как в аду.
Наша жизнь – неприкаянный путь.
Наша совесть – безудержный крик.
Наша память – потерь наших груз.
Наша вера – в слезах на крови.
© Лека Вэсэлка 2008-10-23
P.S. Одно из моих старых стихотворений. Впервые опубликовала его в ЖЖ. А сегодня почему-то захотелось опубликовать здесь.
« – Ты говорил, что какая-то часть меня находится вне тела?
– Да, – Красный знал, каким будет следующий вопрос.
– А где она? – спросил Майкл.
Красный встал и направился к двери, поскольку Майклу уже пора было отправляться в кровать. На пороге он обернулся и ответил:
– Она находится в самом священном из всех мест. Рядом с другими. В храме физики. Вместе с Богом, – сказав это, ангел вышел.
Слишком много новой информации, которую Майкл пока не мог расшифровать. «Храм физики? Это еще что такое? Звучит, словно научный проект какой-нибудь церкви или название нового кинофильма с участием Гаррисона Форда. Что бы это значило?» Едва ли не каждый ответ влечет за собой новые вопросы.
Майкл улегся в постель. Прежде чем заснуть, он вспомнил слова Красного о том, что сны представляют собой реальность. Неужели он вправду прошлой ночью путешествовал вместе с новой родней? Если да, то почему у него не осталось отчетливых воспоминаний? Это все так ново… так изумительно. Размышляя об этом, Майкл соскользнул в то состояние, где земной человеческий ум весьма смутно осознает происходящее. И снова отправился в свое любимое место, которое так часто посещал во сне, – где любовь сливается с реальностью, где встречаются члены семьи, чтобы поговорить о прошлом, настоящем и будущем, –где кажется,будто нарушаются законы физики, но на самом деле они там создаются. Наутро Майкл ничего этого не вспомнит.» (Из четвёртой книги КРАЙОНА (Ли Кэролла) «Путешествие домой. Майкл Томас и семь ангелов.”)
«Физика — область естествознания, наука, изучающая наиболее общие и фундаментальные закономерности, определяющие структуру и эволюцию материального мира. Она изучает вещество (материю) и энергию, а также фундаментальные взаимодействия природы, управляющие движением материи. Физика тесно связана с математикой: математика предоставляет аппарат, спомощью которого физические законы могут быть точно сформулированы. Физические теории почти всегда формулируются в виде математических выражений.»
Continue reading
“О, мой био, биокомп!”
О наличии неких процессов, идентичных в организмах различных людей и управляемых одними и теми же законами, много тысячелетий знают окккультисты всех мастей: каббалисты, астрологи, тарологи, шаманы, ведуны, знахари. Эти законы активно применяются в государственных и национальных масштабах для создания своих правил поведения лидерами различных течений всех стран и народов. Многие эти законы впитаны с молоком матери в человеческую психику, просто вмонтированы в человеческий мозг и представляют собой не что иное, как программный язык для алгоритмов различных психологических программ.
Все религиозные и магические практики – это методы психотерапии, психокоррекции, изменения психики человека, то есть способы изменения психологических программ, перепрограммирования человеческого биокомпьютера. Различия только в терминологии, в названии слов, суть всегда неизменна! Изменения психики влекут за собой изменение восприятия, а соответственно мышления, чувствования и поведения.
Вы ещё сомневаетесь, что ваш организм – биокомпьютерная система, управляемая персональным оператором, который совершенно не тождественен вашему телу и всему, что с ним связано, точно так, как вы не тождественны вашему компьютеру, с экрана монитора которого вы читаете эти строки? Этому оператору, то есть вам предоставлено бессчисленное количество возможностей переквалифицироваться из простого оператора хотя бы в граммотного программиста по сопровождению программ, а затем и в самометапрограммиста, способного в достаточной мере перепрограммировать свой биокомпьютер.
Изучив строение обычного машинного компьютера, принцип его работы, вы с лёгкостью проведёте массу аналогий, объясняющих вам строение и принцип работы вашего собственного организма. Даже на беглый взгляд в масштабах всего человечества такие аналогии есть. Точно также, как когда-то Землю населяли люди-гиганты, которые по форме тела совершенно не были похожи на современных людей, первые машинные компьютеры были грубы и громоздки, а процесс вычислений был более длителен, нежели в настоящее время.
Мысль аккуратно постучала, как птица в оконное стекло..
– Чего стучать, когда в этой голове окна настежь?, – прошелестела мимо другая.
– Явно внимание на себя обратить хочет, – лениво вытянулась третья.
– Почему ты так странно ведёшь себя?, – спросила я.
Нимало не смутившись, мысль встрепенулась:
– Нетривиальная я, и гоняют меня все, кому не лень. Поэтому я теперь только по приглашению.
– Я тебя приглашала?
– Мы прилетаем по принципу притяжения «подобное к подобному», но тем не менее, не все нас потом принимают.
– Ага, – сказала я, – ты про что мысль?
– Про то, что человеческий организм – запрограммированная биокомпьютерная система, которую можно изучить и перепрограммировать.
Несколько минут молчания. Погружение внутрь. Реакция сердца – позитивная, мозга – тоже. Никакого протеста ни одной части тела. Да что же это такое? Я – человек, существо высокодуховное и машина? Ладно, про мозг давно подозреваю, что он – биокомпьютер, но чтобы весь организм… Возмущение быстро унялось и уступило место проснувшемуся интересу с некоторой долей ехидства.
– И где ж ты у меня такое подобное нашла?
– Да я к тебе уже залетала, когда ты про Странную Магию писала , но ты потом от меня отмахнулась, а я пёрышко-то оставила, чтобы потом не заблудиться.
– Я не отмахнулась, а отвлеклась, а ты небось в укромном месте пёрышко припрятала?
– Да, мы – неординарные мысли, насчёт пёрышки припрятать до поры до времени – большие мастера.
– Зачем тогда стучалась?
– Время пришло обратить на себя пристальное внимание.
Мысль была явно нестандартной: конкретная, вполне оформившаяся, целенаправленная, уверенная в своей правоте и в то же время интеллигентная, готовая в любую минуту вспорхнуть и улететь, если ей не рады.
– Наверное, били тебя не раз?, – сочувственно спросила я.
– Пытались неоднократно, но я – юркая, бойко ответила она, – особенно резко протестуют против меня религиозные и политические лидеры, а также по совершенно необъяснимым причинам, многие интеллектуалы и некоторые программисты обычных машинных компьютеров старой закалки. Не хотят признавать своего подобия с машиной.
– Да, малопривлекательно. И какие же перспективы ты сулишь?
– Если каждый человек осознает, что сможет перепрограммировать свой биокомпьютер так, как посчитает нужным, представляешь, что начнётся?
“Смерть придется узнать, со смертью придется
столкнуться, смерть придется прожить.
Вам предстоит с ней познакомиться.
На самом деле в центре религиозного поиска стоит не Бог — в центре его стоит смерть. Без смерти не было бы вообще никакой религии. Именно смерть заставляет человека исследовать и искать запредельного, бессмертного.
Смерть окружает нас, словно океан окружает небольшой остров. Остров может в любой момент затопить. Следующее мгновение может никогда не прийти, завтра может никогда не наступить. Животные не религиозны по той простой причине, что не осознают смерти. Они не могут представить себя умирающими, хотя видят, как умирают другие животные. Квантовый скачок отделяет видение того, что умирает кто-то другой, от заключения: «Я тоже умру». Животные недостаточно пробуждены и осознанны, чтобы прийти к такому заключению.
И большинство человеческих существ — тоже недочеловеческие. Человек достигает настоящей зрелости, когда приходит к заключению: «Если смерть происходит со всеми остальными, значит, не могу быть исключением и я». Как только это заключение глубоко просачивается в сердце, твоя жизнь никогда больше не будет прежней. Ты не можешь прежним образом оставаться привязанным к жизни. Если она будет отнята, какой смысл так собственнически к ней относиться? Если однажды она исчезнет, зачем так цепляться и страдать? Если жизнь не останется навсегда, зачем тогда столько боли, страдания и тревоги? Если ее не станет, ее не станет — неважно, когда. Тогда время не так важно — сегодня, завтра, по¬слезавтра, но жизнь ускользнет из твоих рук.
