Эта сказка написана Сказошным Котом – Бароном fri_flo для Разволшебницы leka_veselka по обешшанию. За что и преогромное спасибище!!! И юзерпичек евойный, шоб ни с кем не перепутали.
***
1.
Позвали Ивана в солдаты, выдали амуницию, ружье, патрон таз, поставили море сторожить. Сторожит Иван день, сторожит ночь, под самое заутерко сморил Ивана сон, заспал Иван на малую минутку. Открывает глаза, глядь, а моря нет. Взял Иван ружье на плечо, отправился моря искать. День идет, другой идет, третий, вдруг вода стеной, и затопила Ивана. Утонул Иван совсем, глядит, а это море возвратилось. Иван и говорит:
– Я хоць и утопленник таперя, а ты все одно отвецай, потому из-под крепкого караулу сбёгло и подлежишь за то законной икзекуции. Где ты, море, бывало и для цего уставу изменяшь?
Нахмурилось море и винится солдату:
– Я, солдат, в святую церкву ходило, Николаю Угоднику свечку ставило – за всех, кого он от подводной смерти спас. Хочешь, и за тебя поставлю, только ты меня на другую ночь снова отпусти.
Делать нечего, не хочется Ивану за здорово живешь утопленником пропадать, смахнул он форменну шапку с головы: «Семь бед, один ответ!», отпустил море на другую ночь.
Глядит Иван: как двенадцатый час на гауптвахте в колокол малой вбило, свернулось море скатеркой, поднялось выше неба, раскрылось все в звездах, обернулось бел-девицей, скочило месяцу в люльку, велит чтоб вез до самых райских врат, где святая церква стоит, Николаю Угоднику из золотого света самим Небесным Царем-Плотником рубленая.
Только скрылось море-девица с глаз, помрачнело небо, напал на Ивана лютый сон, сморил совсем. Упал Иван как подкошенный, об землю ударился, очнулся. Глядит: моря в другой раз нет. Делать нечего, поднял Иван ружье на плечо, отправился мóря искать. День идет, другой, третий, неделю по дну морскому прошагал, а никак моря не застанет. Вдруг вода выше высоких гор, и встало море в берега. Тонет Иван, одной рукой за ружье держится, другой крест кладет, Николая Угодника поминает. Вышла из воды морской рыба-кит, поглотила Ивана, приплыла к берегу, на жизнь отпустила. Стал Иван дальше службу справлять, отчета у моря требовать:
– Пускай ты, море, до самыих райских пределов допущенное, а давай мне служивому отцет, для цего государьственны берега на цельну Божию седмицу оставило, для какой такой радости али по иному злосцастию?
Отвечает солдату море:
– Не кори меня, солдатушко, потому сам ты человек служивый не по своей воле, а у главнейшего начальства в подчинении. У батюшки Морского Царя нас трое – я, сестрица Река да братец Акиян. Раз в три года и три месяца батюшка Царь шлет нас на небо – мыть ножки всем у Бога утопленникам. В этот раз была очередь сестрицы Реки, да просватался за сестрицу главный генеарал-артильмейстер вашего государьства, вот пока они свадебку играли, я за сестрицу старалась – ножки утопленникам мыла, цветы-деревья в Райском саду поила, анделов по воде учила ходить. Хочешь, и тебя научу, только ты меня и на третью ночь отпусти, да смотри не смыкай глаз ни на одно краткое мгновеньице.
Пуще смерти захотелось Ивану по воде аки анделу ходить, смахнул он форменну шапку с головы: «Лети цельна душа в рай, а голова здесь пропадай!», отпустил солдат море и на третью ночь.
